Рассказал друг, работающий в такси.
Катался в ночь, поступил заказ. Подъехал в жилой массив, стоит, ждет клиента.
Из подъезда выходит бабуля-«божий одуванчик». Маленькая такая, опрятная. В береточке. Садится эдак на краешек сидения, и просит отвезти ее … на кладбище. В десять часов вечера.
Товарищ несколько опешил, но, как человек культурный, интересоваться целью поездки не стал. Хотя любопытство разбирало. Еще больше обескуражила просьба подождать на месте. Мол, она недолго там будет. Стало не по себе, однако товарищ доложился диспетчеру, и, оставив предрассудки, поехал к месту назначения. Бабушка откинулась на спинку кресла, и прикрыла глаза.
Прибыли. Старушка поинтересовалась, сколько с нее за уже проделанный путь, откуда-то из недр холщовой сумочки извлекла деньги, и расплатилась, еще раз попросив подождать. Друг только кивнул, а таинственная пассажирка растворилась меж крестов и оградок.
Не было ее минут двадцать. Товарищу было крайне не по себе посреди ночи торчать возле кладбища, но пообещал же пассажирке. Значит – надо выполнять. Мало ли, зачем она сюда приехала, а если уедет – каково бабушке будет на кладбище ночью одной оставаться?
Еще через десять минут ожидания пассажирка появилась, крайне обеспокоенная. Друг вздохнул с облегчением, и завел мотор, когда она, явно смущаясь, обратилась к нему.
– Сынок, не поможешь мне? Я заплачу! А то там глубоко, я сама достать не могу.
Рассказывая эту историю, друг признавался, что до сих пор не знает, что его удержало от того, чтобы захлопнуть дверь, и выжать газ в пол. Стараясь тщательно выбирать выражения, он поинтересовался, что же именно нужно от него бабушке на кладбище, около полуночи, и где именно – глубоко?
Услышав историю старушки, он не знал, смеяться ему, или плакать.
Как выяснилось, сегодня бабушка получила пенсию, заехала на почту, где забрала перевод, присланный дочкой, и отправилась на кладбище навести порядок на могилке почившего супруга. А вернувшись домой не нашла кошелек. Сумма в кошельке – для пенсионерки просто космическая, и ее утрату старушка восприняла крайне болезненно. До вечера проходив по квартире, заламывая руки, бабушка к ночи решилась, и, достав припасенные «на черный день» деньги, попросила соседа вызвать такси, чтобы ехать искать кошелек.
Надо ли говорить, что растроганный товарищ уже совершенно безбоязненно пошел за бабушкой вглубь кладбища, где в свежевыкопанной яме возле могилы бабушкиного мужа и лежал кошелек? Наплевав на предрассудки, спрыгнул в яму, достал кошелек и отдал его пассажирке.
Денег с нее за это он, разумеется, не взял, и даже не стал считать ожидание. За что по приезду, никак не нарадующаяся своему счастью старушка вознаградила его банкой малинового варенья и бутылкой домашней настойки. Под дегустацию настойки, оказавшейся выше всяких похвал, мне и была поведана эта история.
